...Жил-был мальчик.
Я не знаю, как его зовут, кем были его друзья, я знаю, что он был. Семья была самая обычная, какую только можно представить. Папа, мама, быть может, братья и сестры. Не знаю, где они жили, помню лишь, что там было много снега. Может, это была Аккилиана?

- Тогда давай считать, что это она, - подала голос Тия.
- Хорошо, пусть будет Акиллиана, - улыбнулся Ахито и продолжил рассказ.

Я не знаю, о чем он мечтал, что ему нравилось, знаю только, что он очень любил гулять. Так любил, что частенько терялся. Родители запрещали ему идти дальше замершей речки, что была недалеко от их дома. Его все время словно тянуло туда, но в то же время он боялся, что родители рассердятся и накажут его. Ему ужасно было интересно, что же там, за речкой. Ему было всего лишь восемь лет, мир казался таким необычным. Всю жизнь он видел лишь снег и думал, что во Вселенной есть только одно время года – зима. Он, конечно, читал и про весну, и про лето и осень, но думал, что это выдумка людей, которым надоел снег. А зиму он любил, очень любил. И слышать не хотел о других сезонах.
Он знал, что может опять заблудиться, знал, что ему нельзя, но однажды он все-таки пошел туда, к речке. Ведь он не выходит за пределы, можно же немножко погулять по берегу. А если продолбить лед, можно увидеть воду. Говорят, вода в реке когда-то была чистой-чистой, искрилась на солнце, как камушек в маминых сережках. Правда, об этом мальчик только читал – сколько раз он не пытался, он не мог продолбить лед, он был слишком крепким и толстым.
В тот день мальчик шел вдоль речки и думал, что когда-нибудь он найдет что-то, что сможет сломать лед и выпустить речку на волю. Быть может, если среди снегов будет речка, на его планете будет веселее?

- Мы же договорились, что это – Акиллиана! – возмущенно протянула Тия, все так же не открывая глаз.
- Если кто-то будет перебивать, он не досмотрит сон до утра, - сказал Ахито. – Ладно, на Акиллиане будет веселее…

Кто знает, сколько он так прошел. Ему показалось, что он шел долго, но в восемь лет всем нам кажется, что двести метров – это вечность. Вдруг он увидел, что кто-то сидит в снегу. Он подошел ближе. Это была девочка, наверное, его ровесница. Девочка смотрела куда-то вдаль, съежившись и прижав ручки к груди. Ей, наверное, было холодно, но мальчик этого не понимал. Он не боялся холода и не понимал, что кто-то может его бояться.
- Почему ты здесь сидишь? – спросил он у девочки.
- Мне нравится смотреть на речку и думать, какой она когда-то была, - ответила ему девочка. – Мама говорила, что еще десять лет назад она была быстрой и не покрытой льдом, - вдруг она так смешно наклонила голову вбок, задумавшись, - Как ты думаешь, десять лет – это много или мало?
Теперь уже задумался мальчик. А ведь и правда, десять лет – это сколько? У него был двоюродный брат, которому в прошлом году исполнилось десять. Все говорили, что он уже совсем взрослый.
- Наверное, это очень очень много, - ответил он. – Я живу на свете уже долго, а десяти лет мне еще нет.
- И мне тоже, - улыбнулась девочка. – Мне восемь, а тебе сколько?
- Мне тоже восемь, - серьезно ответил мальчик. Девочка вдруг рассмеялась, так весело и звонко, что мальчик даже немного обиделся. Неужели она смеется над ним?
- Ты так говоришь, будто уже взрослый, - сквозь смех сказала она.
- Папа говорит, что скоро я стану совсем взрослым, - сказал мальчик, посмотрев за речку. Девочка эта оказалась совсем неинтересной. Только и знает, что смеяться над его словами.
- А мне мама говорит, что я еще совсем ребенок, - удивленно сказала девочка. Еще несколько секунд она молчала, а затем неожиданно спросила – А какое твое любимое время года?
Этого вопроса мальчик не ждал. Честно говоря, он его счел глупым. Ведь есть только одно время года! Но мама всегда говорила, что он должен быть вежливым с девочками и ни в коем случае не грубить им.
- Зима, конечно, - уверенно заявил он. Синие глаза девочки от удивления расширились.
- Почему зима?
- Потому что это – единственное время года, которое есть.
И она опять рассмеялась! Представляешь? Она смеялась над его словами, во второй раз! Мальчик надулся. Ему было обидно и в то же время любопытно. Таких смешливых девочек он не видел. Как правило, все они были тихие, молчаливые, играли себе где-нибудь в куклы.
- А мое – лето, - сказала она, успокоившись и с интересом смотря на мальчика.
- Но ведь лето же придумали!
- Неправда! – возмутилась девочка. – Не придумали, оно есть!
- А почему я его не видел?
Возмущение сменилось бесконечным удивлением. Девочка секунд пять смотрела на мальчика, как на какое-то новое существо.
- Ты никогда не видел лета?
- Нет.
- Бедный…
И замолчали, не зная, о чем говорить дальше. Мальчик все еще думал над словами девочки о лете. Она его видела? Но почему же не видел он? Почему здесь нет лета? И вообще…
- А какое оно – лето?
Глаза девочки загорелись, а на щеках даже появился румянец. Она сразу стала будто бы живее.
- Лето – оно очень-очень теплое и очень-очень яркое, - воскликнула она. – Оно зеленое, как трава, и синее, как небо! А еще в нем очень много бабочек и кузнечиков, и…
А договорить девочка не успела. Где-то в лесу послышались голоса, и она испуганно вскочила.
- Мне пора бежать, - сказала она. – А то мама ругаться будет.
- Ты расскажешь мне еще о лете?
- Завтра, - и, сказав это, девочка убежала. Мальчик встал и пошел в сторону дома. Странная она все-таки, эта девочка с синими глазами. Слишком много смеется и рассказывает всякие небылицы. Хотя ты же помнишь, что мальчик был очень любопытен.

- И что же? Любопытство до добра не доводит?
- Опять перебила? – прищурился Ахито, посмотрев на Тию. – Терпи, скоро узнаешь…

— Tell me, how do you find America?
— Turn left at Greenland.

…На следующий день примерно в это же время мальчик побежал к реке. Девочка была там. Они долго болтали обо всем, о чем только могут болтать дети. Но с утроенной жадностью мальчик слушал о загадочном лете. Девочка рассказала ему о солнечных зайчиках, которые появляются, если заставить солнышко посмотреть на себя в зеркало и о сладких ягодах, которые можно есть прямо с куста. Она рассказывала о ярких бабочках, которых хочется поймать, но не получается и с горящими глазами говорила о поле, где растет много разных цветов. Там были и колокольчики, и ромашки, и васильки… Мальчик слышал эти названия лишь понаслышке, а цветы видел только в цветочном магазине. В словах девочки было какое-то другое лето, не такое, о котором он читал. Это лето хотелось потрогать, ощутить, оно не могло быть придуманным.
А девочка с интересом слушала рассказы мальчика о зиме. Слушала, как красиво блестит снег на солнце, как вьюга иногда бушует так, что не видно стоящего рядом человека. О том, что можно кататься с горок на санках и играть в снежки. И, конечно, о том, как приятно вечером сидеть у камина и смотреть на улицу, где мороз уже ниже минус двадцати. Так и столкнулись на берегу речки зима и лето. Ведь мальчик не видел лета, а девочка не видела зиму. Она с родителями только-только переехала сюда с одной очень далекой планеты, где всегда светило солнце и было очень тепло. Конечно, она скучала по своей родине, но мальчик так живо убеждал ее, что зимой тоже весело, что она поверила ему и перестала грустить. Он учил девочку лепить снеговика, играть в снежки и делать «ангелочка» на снегу…

- В смысле, лечь в снег и размахивать руками, чтобы получились «крылышки»?
- Именно.
- А мы это бабочкой называли…
- Ну, если тебе хочется – пусть это будет бабочка.

Прошло некоторое время. Быть может, месяца три или четыре. Как говорили люди, на других планетах уже наступило лето, а у них все еще снег и лед. Нужно ли тебе говорить, что девочка и мальчик подружились? Так, как это умеют делать только дети? Вроде бы они ничего не знали друг о друге, но болтали и играли, как лучшие друзья. Они могли часами сидеть на берегу и думать о будущем. Любимым выражением девочки было «когда-нибудь мы…». Странно, она даже не говорила «ты» и «я» - почему-то все время мы. Детям это свойственно, в восемь лет все мы думаем, что наш друг всегда будет рядом.
И вот в один прекрасный день родители мальчика решили навестить своих родственников на другой планете. Мальчика эта новость взбудоражила – ведь там было самое настоящее лето! Его серые глаза светились от счастья, когда он рассказал девочке об этом. Она улыбалась, но глаза ее почему-то потускнели, а улыбка была не такой уж и радостной.
- Почему ты грустишь? – спросил мальчик.
- Ты едешь в лето, - ответила она. – А меня оставляешь в зиме.
Грустно стало мальчику, а он так бы хотел забрать девочку с собой. Но знал, что его родители не позволят, да и родители девочки будут против. Он задумался, пытаясь что-нибудь придумать. Папа говорит, что из любой ситуации можно найти выход…
- Знаю! – воскликнул мальчик. – Я привезу тебе кусочек лета, хочешь?
- Кусочек лета? – восхищенно переспросила девочка.
- Да. Оно будет всегда с тобой и ты сможешь положить его в карман.
Так и решили. Девочка пообещала, что будет ждать и каждый день приходить на берег. А мальчик пообещал, что как только приедет, сразу придет к ней.

- Детские клятвы такие искренние и наивные…
- Тия!
- Ну, прости, не удержалась…

…А на той планете было здорово. Первое, что запомнил мальчик – яркое теплое солнце, которое чуть его не ослепило. Солнце на его планете тоже было ярким, но не таким теплым. В первые минуты мальчику показалось, что он сейчас сгорит. Его удивило обилие красок. Зеленый лес, зеленые поля, голубое небо, голубая речка… Все было так, как рассказывала девочка. Особенно нравилось ему гулять по полю за домом, где рос клевер. Почему-то клевер понравился ему больше остальных растений. Смешной такой, с тремя листочками.
Как-то раз, сидя на этом поле и думая о чем-то, мальчик повернул голову вбок и увидел что-то необычное. Он сорвал один клеверок и увидел, что у него было не три, а четыре листочка! Как такое может быть, почему же так получилось? Удивленный мальчик тут же побежал к папе.
- Папа, папа, смотри, что я нашел!
Папа взял у него клевер, повертел в руках и улыбнулся. Улыбка его была такой же теплой, как солнышко над головой.
- Это же четырехлистный клевер! Да ты счастливчик.
- Правда?
- Конечно. Как гласит легенда, каждому, у кого будет четырехлистный клевер, будет сопутствовать удача. Береги его, не потеряй.
- Спасибо! – воскликнул мальчик. Он положил клевер в книжку и побежал на поле, искать второй такой же. Для девочки. Он ведь пообещал ей, что привезет с собой кусочек лета, а четырехлистный клевер она наверняка никогда не видела. Мальчик провел на поле весь день, но так и не нашел. А на следующий день надо было уезжать. Он очень сильно расстроился, ведь он так ничего и не нашел для девочки.
- Тогда надо подарить ей мой клевер, - рассуждал он. – В книжках люди очень часто отдают что-то другим, чтобы у других было счастье, значит, и я могу так сделать. И сдержу слово. Вот она обрадуется…

- Не перевелись на свете еще честные люди, - вздохнул Ахито после небольшого молчания, опустив руку и запрокинув голову к небу.
- Эй, кто-то сам ворчит, что я его перебиваю, я же так до утра не досмотрю!
- Хорошо, хорошо. Так на чем я остановился?

Ах, да. На следующий день мальчик был уже на Акиллиане. Только он прилетел, как сразу помчался к девочке. Девочка тоже была очень честной и сдержала обещание – она сидела на берегу и ждала его. Увидев мальчика, она вскочила и заулыбалась. Он подбежал к ней, вертя свой подарок в руках.
- Вот, я сдержал свое обещание, я привез тебе кусочек лета! – воскликнул он, протянув девочке клевер. Она взяла его, удивленно смотря на свой подарок.
- Четыре листочка? – спросила она, не веря своим глазам. – Но ведь не бывает клевера с четырьмя листочками.
- Бывает, - уверенно ответил мальчик. – Папа говорит, что тот, у кого есть такой клевер, будет счастлив и успешен. Я хочу, чтобы у тебя всегда все-все получалось.
Девочка подняла свои синие глаза на мальчика. Они сияли, как два драгоценных камушка. Она сразу столько почувствовала: и безмерную радость, и благодарность, и смущение и некоторый стыд от того, что мальчик отдает свое счастье ей, а не оставляет себе. Ей хотелось сразу столько сказать: что никто не дарил ей счастья, что она извиняется за то, что мальчик расстается с клевером, но вместо этого она только и пролепетала:
- Спасибо…

- Как это мило… И девочка хранила клевер?
- А вот и не скажу, сама узнаешь...

— Tell me, how do you find America?
— Turn left at Greenland.

…Они были неразлучны. Девочка для мальчика была самым лучшим другом. Он забыл обо всех своих дворовых товарищах и предпочитал болтать с ней, а не играть в войнушку во дворе. Для девочки мальчик тоже был очень дорог. И она тоже предпочитала погулять с ним, а не играть с девочками в куклы.
Шло время, они росли. Мальчик стал юношей, а девочка стала девушкой. Они учились в одной школе, сидели за одной партой, вместе ходили на уроки, вместе обедали и вместе сидели на переменках. Злые языки прикрепили к ним ярлыки «парочки», но их это не интересовало, они просто были лучшими друзьями. Они доверяли друг другу все свои тайны и делились радостями и печалями. Юноша узнал, что родители девушки – очень богатые люди и переехали сюда только потому, что здесь был их бизнес. Родители юноши были напротив, не самыми обеспеченными людьми. Девушка была очень красива, и все говорили, что она похожа на белый ирис. Тонкая, нежная, белокурая. И смешливая. Никто столько не смеялся, сколько смеялась она. И смех ее был легким и нежным, как она сама. Юноша напротив, был очень серьезным. Он всегда прилежно учился и старался сдерживать свои обещания. Он смеялся не так часто, только с девушкой. Всем он казался чересчур спокойным и необщительным. Ведь в их возрасте ребята только и думают, что о веселье, да о том, как бы поменьше учиться…

- И мы такими были, пока не пришли в команду.
- Посмотри на Майкро-Айса, у него до сих пор детство где-то играет.
- Он – отдельная тема. Так что же было дальше?

А что тут говорить? У девочки было много поклонников, но никому она не отдавала предпочтения. И все упорнее злые языки дразнили их, но они по-прежнему даже ухом не вели. Все так же, после школы, они сидели на берегу той реки и разговаривали. Обсуждали школьные дела, свою жизнь, будущее и, конечно, говорили о лете и зиме. Эти два времени года будто бы стали для них едины, они мечтали, что когда-нибудь они вместе окажутся в лете. И все так же, как дети малые, они играли в снежки и делали «бабочек» на снегу. А потом юноша провожал ее как можно ближе к дому, но никогда не доводил ее до ворот. Вообще-то родители девушки были против того, что она общается с кем-то не из ее круга, они считали, что их дочь должна окружить себя лишь самыми респектабельными семьями. Но девушка считала всех их страшными занудами. Она не раз говорила юноше, что сбежит из дома, если ее попытаются насильно увести отсюда, от него. Юноша слушал эти речи и невольно радовался, что кому-то он так дорог.
Не знаю, быть может, ты и сама догадалась, что было дальше. Юноша полюбил девушку. Чисто, искренне, той самой первой любовью. Он очень сильно боялся своих чувств. А вдруг девушка посмеется над ним? Ведь она наверняка видит в нем лишь лучшего друга, быть может, братишку, но никак не юношу. Больше всего он боялся услышать, что она любит кого-то другого, и что она прекратит с ним общаться. Она была для него, как дыхание для нас – придавала сил и уверенности в себе. Он прекрасно понимал, что родители девушки никогда не позволят быть им вместе, да и его родители могут быть против такого союза. Единственное, что оставалось юноше – быть рядом с девушкой, поддерживать ее и помогать во всем. А наградой была ее улыбка и блеск синих глаз.
Их называли «принцесса и ее рыцарь». Да, юноша всегда был готов вступиться за девушку, как самый настоящий рыцарь. Несколько раз он даже дрался за нее. Юноша был не слишком силен физически, и после каждого боя у него появлялись то синяки, то кровоподтеки. Девушка стирала с его лба кровь и пот своим белым платочком, так нежно и осторожно, что юноша чувствовал себя котенком, которому чешут шею, только вот мурлыкать не получалось. Наверное, ради этих моментов он готов был падать везде и всюду…

- Ахито, ты почему замолчал? – Тия, не открывая глаз, коснулась его руки. Она слышала его равномерное дыхание. – Эй, Ахито, неужели ты заснул? – она дотянулась до его плеча и легонько потрясла.
- А, что? – тут же встрепенулся Ахито. – О, черт, все-таки поддался. Прости, если опять усну – разрешаю ударить меня в нос.
- Пока не досмотрю сон до конца – бить не буду.
- И на том спасибо…

Итак, он ее полюбил. Наступили солнечные деньки, снег блестел, как бриллиант на солнце, Акиллиана была залита солнечным светом и как будто стала теплее. Но все так же были холода в этом царстве зимы, и все так же юноша и девушка лежали в снегу, размахивая руками и ногами. Почему-то они молчали. Юноша чувствовал, что девушка грустит, несмотря на улыбку на ее губах. Не знаю, сколько они так пролежали, но в конце концов юноша не выдержал, встал и сел рядом с ней.
- Почему ты грустишь? Что-то случилось?
Девушка замерла и закрыла глаза. Через некоторое время она села и опустила голову. Сердце юноши замерло – что с ней могло случиться? Ее кто-то обидел? Она потеряла любимую вещь? Она получила плохую отметку?
- Мне надо кое-что тебе сказать, - прошептала она едва слышно. Юноша придвинулся к ней, внимательно смотря в ее лицо. – Я уезжаю, - еще тише пролепетала она, прижав ладонь к глазам. Так больно юноше еще не было. Он понимал, что ее «уезжаю» означает очень долгое время, быть может, даже навсегда. Неужели он потеряет ее?
- Почему? – это единственное, что он мог спросить сейчас.
- Родители хотят жить ближе к своей другой скважине, у них там какое-то крупное дело, я не знаю, - проговорила она.
- Но почему ты не можешь остаться здесь? Ведь ты уже не ребенок!
- Я знаю, - она замолчала, с трудом подбирая слова. – Но я не могу остаться здесь, в зиме.
- Почему же? – сейчас он как будто знал только одно слово.
- Врачи говорят, что холод для меня опасен, - ей тяжело было говорить. На снег капали слезы, а щеки раскраснелись от волнения. – Они говорят, что мне нужен теплый климат, иначе я могу зачахнуть.
Юноша не понимал этого. Она хотела уйти из этой зимы, где они были счастливы. Уйти в свое лето, без него. Он знал, что не может пойти с ней, но ему так бы этого хотелось.
- Ты едешь в лето, - прошептал он. – А меня оставляешь в зиме.
Больно было девушке слышать эти слова. Ведь их она сама произнесла, когда уезжал мальчик. Она знает, как грустно ей было тогда, и она всегда хотела, чтобы юноша не испытывал такой грусти. Но это было невозможно, она видела, как это известие расстроило его. Но не хотела плакать у него на плече – все-таки она была сильной девушкой.
- Ты… Придешь проводить меня? – спросила она, вытерев слезы.
- Да, наверное, - ответил юноша, опустив голову. – Когда… У тебя рейс?
- В четыре. Я буду ждать тебя в полчетвертого у входа в астропорт.
- Не заходя внутрь?
- Да.

- Неужели они и правда должны были расстаться?
- Увы, но жизнь жестока.
- Но они встретились у того входа?
- Слушай дальше…

В полчетвертого юноша пришел к этому входу. В руках он держал белый ирис. Эта девушка у него ассоциировалась только с этим цветком, и больше ни с каким. Возле входа было несколько парней, и все с цветами. Один держал шикарный букет роз, у другого в руках были три лилии, третий где-то нашел орхидеи… И все с насмешкой смотрели на один-единственный ирис в его руках. Это были поклонники той девушки. Юноше стало страшно: ведь наверняка ей будут признаваться в чувствах, а вдруг она отдаст свой поцелуй кому-то из них? И он решил, что сам скажет ей о своих чувствах к ней. Ведь они все равно расстаются насовсем, какая уже разница?
Девушка немного опоздала, буквально минут на пять-десять. Все такая же смеющаяся и легкая, она взяла все букеты у поклонников и тепло поблагодарила их. Они ушли, так и не дождавшись своего, а девушка сказала родителям, чтобы они шли вперед. Родители не заметили того юношу и ушли вперед, а девушка подошла к нему. Вдруг горло юноши пересохло, сердце заколотилось. Он не мог выдавить из себя хоть одно слово. Он протянул цветок девушке, все еще пытаясь сказать что-то вроде «это тебе», но голос его подводил. Девушка двумя пальцами взяла ирис и тепло улыбнулась. Она тоже ничего не могла сказать ему на прощание. Минуты две они стояли молча, не зная, что делать. Вдруг девушка достала из кармана маленький томик…

- Почему ты замолчал? Неужели опять уснул? – Тия перевернулась со спины на бок и докоснулась до руки Ахито. Парень улыбнулся и этой же рукой убрал непослушную светлую прядь со лба девушки.
- Нет, я просто не могу вспомнить, что это была за книжка, - ответил он. – Кажется, сборник стихов. То ли Лермонта, то ли Эссена… Не помню.
- Не суть дело, - она тоже улыбнулась. – Так почему она подарила ему эту книгу?

На память. Но это была не совсем простая книга. Юноша хотел было ее открыть и полистать, но девушка вдруг схватила его за запястья и покачала головой. Он понял, что она хочет, чтобы юноша открыл книгу после того, как она уйдет. Родители девушки уже звали ее – пора было на посадку. И вдруг случилось немыслимое: девушка встала на носочки и поцеловала юношу. Он чуть не выронил из рук книгу от неожиданности. Поцелуй был нежным, немного робким и трепетным – как обычно и бывает в первый раз. Он не хотел ее отпускать, ему хотелось запрыгнуть с ней в один корабль и улететь далеко-далеко, из его зимы в ее лето. Но как жаль, что это лишь мечты.
- Я люблю тебя, - прошептала он, смотря ей в глаза.
- Я тоже тебя люблю, - ответила она, проведя рукой по его щеке.
- Мы встретимся еще раз?
- Быть может.
- Тогда… До встречи в лете?
Она улыбнулась и прикоснулась губами к его щеке.
- Да. До встречи в лете.
И ушла. Он готов был летать от счастья, но в то же время называл себя последним идиотом. Если бы он сказал ей это чуть раньше, как бы все было? Но что толку жалеть об этом, когда-нибудь он вновь встретит ее. И тогда уже ни ее родители, ни его родители не смогут им помешать.
Когда девушка скрылась из виду, юноша достал тот томик, который она ему подарила. Он был маленьким, но достаточно толстым. Юноша сел на ступеньки и начал листать его, страничка за страничкой. И вдруг что-то выпало из книжки. Что-то совсем маленькое и хрупкое. Он поднял это «что-то», и сердце забилось сильнее.
Это и был тот самый четырехлистный клевер, который когда-то мальчик подарил девочке. Тот самый кусочек лета, который мальчик привез в их зиму. И тот самый, который девушка оставила юноше в его зиме…

- Ну, и что же было дальше?
- А дальше… - Ахито склонился над Тией и прошептал. – А дальше прозвенел будильник, и Тия проснулась.
- А как бы она хотела его разбить и спать дальше… - протянула она, открыв глаза и сев. – Какой красивый сон мне приснился! Неужели ты и правда видишь такие сны каждый раз?
- Не обязательно такие, - пожал он плечами. – Бывают сны серьезные, бывают кошмары, бывает вообще какой-то бред. Жаль, что все запомнить не удается.
- Но ты помнишь хотя бы часть.
- И теперь ты тоже помнишь хотя бы один.
- Спасибо тебе, - улыбнулась она.
- Обращайся, если надо, - подмигнул ей Ахито. После чего парень встал и подал девушке руку, помогая подняться.
- Пора возвращаться в отель, время уже позднее, да и в сон потянуло…
- Вот тут согласен, - сказал он, зевнув. – Пора бы уже посмотреть новый сон.
- А ты его запомнишь?
- Постараюсь.
- И поделишься?
- Посмотрим.
Некоторое время они шли молча. Тия вспоминала этот сон, и ее волновали два вопроса: вопрос первый: встретились ли юноша и девушка, как мечтали? Но никто не мог на это ответить, быть может, встретились и были счастливы, а быть может, остались на своих планетах, сохранив нежные воспоминания о первой любви. А второй вопрос…
- Ахито, а ты до сих пор хранишь этот клевер?
Ахито рассмеялся. Так весело, что девушке показалось, будто это он – девочка из сна, а она – мальчик, который обиделся, что девочка засмеялась.
- Неужели ты подумала, что тем мальчиком был я? – спросил он, успокоившись. – Нет, я не знаю этого мальчика, да и никогда не находил клевер с четырьмя листочками.
- Тогда откуда ты знаешь эту историю?
- Я же сказал – это лишь сон.
Но может ли быть такая жизненная история сном? Тия больше ничего не сказала, лишь засунула руки в карманы и посмотрела на море. Одно из двух: или Ахито темнит, или ее друг – действительно экстрасенс, способный видеть жизнь во сне. Да и какая разница. Сейчас надо дойти до своей комнаты и посмотреть еще один сон. Чтобы теперь уже запомнить его наверняка.

— Tell me, how do you find America?
— Turn left at Greenland.

Добавлено (23.07.2010, 17:50)
---------------------------------------------
Постараюсь сегодня.